В.А.Анцышкин (Москва), В.М.Шадрова (Санкт-Петербург)

"Чувства благодарности не умирают"

Авторы настоящей статьи случайно встретились летом 2009 в Жиздре, у входа в Краеведческий музей, где был установлен небольшой памятный знак, основным элементом которого является правильной формы камень с благодарственной надписью императору Александру III. Заведующая музеем Валентина Васильевна Лесюнина, могла рассказать только, что этот камень после освобождения города от немцев каким-то неведомым образом оказался лежащим невда­леке от руин собора Александра Невского, на уча­стке бывшего немецкого кладбища. Авторы в той или иной степени связаны с Жиздрой и считают её своей Малой родиной. Им захотелось поделиться имеющими у них сведениями и собрать побольше материала об этом камне.

История началась с большого пожара. Жиздринский краевед Валентина Николаевна Михалёва в своей книге «Край наш Жиздринский» [г. Жиздра, 2000 г.], со слов своей матери, Евдокии Николаевны Ватолиной-Першиной, пишет: «Летом 1890 года, когда ей (маме) исполнилось шесть лет, в Жиздре разбушевался страшный пожар. Горела северная часть города». Об этом пожаре даже имеются упоминания в материалах Российского государственного Исторического архива (РГИА), в котором хранятся все документы Российской империи до 1917 года.

Валерии удалось солидно поработать в нём и найти много для нас интересного. В одной из записей за 1890 год сообщается, что по ходатайству жиздринских и калужских властей император Александр III распорядился выделить из государственной казны значительную сумму денег на восстановление жилых домов, церкви Казанской Божией Матери, и других построек, уничтоженных большим пожаром. Также имеется документ, по которому самые неимущие жители Жиз­дры освобождались от налогов. В книге В.Н.Михалёвой говорится: «Царь Александр III выделил из государственной казны неимущим на постройку новых домов по 100 рублей». В то время на эти деньги можно было построить «новый добротный дом».

Казанская церковь, построенная в 1816 году и восстановленная после пожара, на пожертвования императора, была действующей до второго крупного пожара, случившегося 8 августа 1932 года. Остов её простоял ещё 10 лет. Во время оккупации города, когда началась весенняя распутица, транспорт и тяжелая военная техника стали просто увязать в грязи. Немцы взорвали этот остов, и битый кирпич использовали для ремонта дорог, ведущих к линии фронта. Казанская церковь исчезла с карты Жиздры. На её месте воздвигнут мемориал воину-освободителю Великой Отечественной войны.

Видимо, пожертвование императора существенно помогло городу восстановить после большого пожара сгоревшие строения. Жители и через двадцать пять лет не забыли о помощи императора, скончавшегося в 1894 году. В столетнюю годовщину постройки церкви Казанской Божией Матери они решили увеко­вечить его память сооружением памятника со словами благодарности.

Большую помощь оказала нам краевед Калуги Елена Валентиновна Метальникова. Она нашла в Государственном архиве Калужской области два документа, положившие начало сооружению памятника. Они приводятся ниже. (Фонд 32, описание 2, единица хранения 1911. Всего 325 листов. Листы 87– 88).

Циркуляры Калужского Губернатора и переписка с уездными

исправниками

Штамп Правителя Канцелярии 8 апреля 1916 г. № 762

Его превосходительству Господину Начальнику Калужской Губернии. Строительного Комитета Казанской города Жиздры (церкви)*), в составе: Председателя В.Д.Ильинского и Членов Протоиерея В.А.Щедродарова, Н.В.Григорьева, И.Д.Закаляева, Д.Г.Кулешова, О.Ф.Скворцова, А.В.Пиуновского и В.Д.Терехова

Прошение

В текущем году исполняется сто лет со дня основания Казанской церкви. Прихожане церкви, желая достойным образом ознаменовать это событие и вспоминая Высокое внимание к этой церкви В Бозе почившего Государя Императора Александра III выразившееся в пожертвовании Его Величеством в 1890 году из личных средств 10000 рублей и из специального кредита по смете МВД — 5000 рублей, в пособие пострадавшим от пожара бывшего в Жиздре 15 и 16 апреля 1890 года, во время коего сгорела и Казанская церковь и из указанных пожертвований часть денег была отпущена на возобновление Казанской церкви, постановили соорудить В Бозе почившего Государя Императора Александра III памятник, поставив в Столыпинском сквере, против Западных дверей церкви. Необходимый участок земли Жиздринской городской Думой отведен. Имеющихся же в распоряжении Строительного Комитета средств для покрытия всех расходов на сооружение памятника недостаточно.

Вследствие сего Строительный Комитет имеет честь почтительнейше просить Ваше Превосходительство разрешить Комитету произвести сбор пожертвований по вверенной Вашему Превосходительству губернии путём выдачи и рассылки подписных листов. Чертежи памятника, постановление прихожан и постановление Жиздринской городской Думы представлены Вашему Превосходительству Настоятелем храма Протоиреем Владимиром Александровичем Щедродаровым лично.

Подписи

^*) Добавление авторов.

Жиздринскому Исправнику

Предлагаю Вашему Высокоблагородию поставить в известность Строительный Комитет Казанской города Жиздры церкви, что я разрешаю ему производство лишь в пределах Жиздринского уезда сбора пожертвований путём распространения подписных листов на сооружение памятника В Бозе почившего Государя Императора Александра III, с тем чтобы по окончании сбора пожертвований был представлен мне отчёт по сему предмету.

Губернатор (подпись) Ченыкаев

За Правителя Канцелярии (подпись) Ф.Соловьёв

В Историческом архиве Валерии удалось найти наиболее интересные для нас подлинные документы, на которые имеются ссылки в книге А.И.Проскурнина «Край наш Жиздринский» [Москва, Глобус, 1998]. Они хранятся в папке под названием: «Дело № 18 Технико-Строительного Комитета Министерства Внутренних Дел, 1916 год». Их всего шесть, вот три из них:

Министерство Внутренних Дел Калужского губернатора

В Технико-Строительный Комитет

Министерства Внутренних Дел

10 июня 1916 года

Препровождая при сем представленные при прошении настоятеля Казанскаго храма города Жиздры протоиерея Щедродарова копию постановления Очередного собрания Жиздринской Городской Думы от 19 февраля 1916 года, протокол, составленный прихожанами Казанской города Жиздры церкви, проект памятника Императору Александру III с пояснительной запиской и фотографией памятника, предполагаемого к постановке в городе Жиздра против Западных дверей означенной церкви, прошу Технико-Строительный комитет, с возвращением приложений, уведомить меня, не будет ли со стороны Министерства Внутренних Дел каких-либо препятствий к постановке означенного памятника.

За Губернатора, Вице-Губернатор (подпись неразборчива)

За Губернатора, Старший Советник (то же)

И. о. Губернского Инженера, Губернский архитектор (то же)

Делопроизводитель (то же)

Второй документ адресован Технико-Строительным Комитетом акаде­мику архитектуры Р.Р.Марфельду :

Его Превосходительству Р.Р.Марфельду

18 июня 1916

Председатель Технико-Строительного Комитета Министерства Внутренних Дел, свидетельствуя совершенное почтение Его Превосходительству Роберту Робертовичу и препровождая при сем дело №18-1916 «О сооружении памятника Императору Александру III в городе Жиздре Калужской губернии», просит сообщить Ваше заключение в возможно непродолжительном времени.

Третий документ написан рукой Акаде­мика архитектуры Р.Р.Марфельда:

Заключение по делу № 18-1916

4 июля 1916 года

Из дела видно, что памятник предполагается поставить против Западной двери Казанского храма. Состоит он из бетонного цоколя на бутовом фундаменте, гранитного пьедестала и металлического бордюра. Представлен проект на коленкоровой кальке и фотографии бюста.

Стоимость сооружения памятника определена в 3400 руб.

Рассмотрев дело, имею честь доложить следующее:

1. Размер бюста по отношению к пьедесталу желательно несколько увеличить, так как он будет казаться несколько мелким, если посмотреть на памятник по диагонали.

2. Обломы требуют некоторой обработки.

3. Нежелательно, чтобы цоколь, подвергающийся всегда более скорому разрушению, был сделан из материала менее прочного и притом легко дающего трещины как бетон.

4. Площадка цоколя и верхние грани ступеней должны иметь откосы для скорейшего удаления дождевой воды.

5. Весь памятник желательно поднять вершков на 8 выше, с устройством внизу откосов.

С указанными оговорками проект может быть одобрен для исполнения.

Академик архитектуры Р.Р. Марфельд

Примечание: тексты документов соответствуют первоисточнику.

Для Валерии эти документы оказались интересны еще и тем, что они связаны с эпизодами её жизни. Так, упомянутый в первом из них настоятель Казанского храма протоиерей Владимир Щедродаров крестил ее маму, как о том свидетельствует сохранившаяся у нее дома довоенная метрическая выписка из церковной книги Казанского храма. А академик архитектуры Р.Р.Марфельд является автором проекта одного из корпусов института, в котором она работает, а также обелиска, установленного недалеко от института. На этом месте до революции находилась казенная дача П.А.Столыпина, где в августе 1906 года террористами было совершено покушение на его жизнь, погибло 27 человек.

Скорее всего, памятник Александру III успели построить. Валентин помнит, как его бабушка, Матрёна Григорьевна Дановская, говорила, что до революции в Жиздре был памятник царю. Так, благодаря найденным документам удалось раскрыть тайну рождения нашего загадочного камня: это и есть по словам академика архитектуры Р.Р.Марфельда «гранитный пьедестал» памятника. К сожалению, тщательные поиски упомянутой в одном из документов фотографии этого памятника в архивах Калуги, на сайтах Интернета не дали результата.

Можно предположить, что после революции памятник был разрушен, но не до конца. До войны начальная школа, в которой учился Валентин, находилась на месте вестибюльной части школы № 1. Он хорошо помнит, что рядом со школой в сквере с западной стороны остова сгоревшей Казанской церкви, против её бывшего цен­трального входа стояло двухступенчатое бетонное сооружение. Тогда он не знал, что это был цоколь памятника Александру III. Так этот цоколь и простоял, никем не тронутый, до конца войны. Сейчас точно на этом месте находится памятник героям города Жиздры, пьедестал которого по форме практически такой же, как и цо­коль памятника Александру III, только сделан немного выше и со скосами на боковых уступах. Возможно, внутри этого пьеде­стала находится цоколь предыдущего памятника.

Бюст императора исчез бесследно. Пьедестал памятника, – интересующий нас камень уцелел. Видимо уничтожить его было не просто. Его оттащили в сторону и просто о нем забыли. В 30-е годы Валентин часто видел этот камень, когда проходил по Пролетарской (ныне Коммунистической) улице. Камень лежал на боковой грани на краю дороги там, где улица Льва Толстого примыкает к Коммунистической, перед угловым зданием. Он был весь в пыли, забрызган грязью, вокруг него скапливался мусор. Валентин пытался прочесть надпись. Ему мало, что удалось разобрать, но он хорошо помнит, что речь шла о каком-то царе. Там этот камень пролежал всё довоенное время, начало войны и первые месяцы немецкой оккупации. Каким-то чудом ему удалось не попасть под гусеницы танков и колеса тяжёлых военных машин. Скорее всего, это произошло потому, что при наступлении на Москву основные части и наших и немецких войск двигались севернее Жиздры с запада на восток, а наш город оказался в стороне, так как главное шоссе в городе, проходит с севера на юг. Когда же немцев разгромили под Москвой и они создали линию обороны перед Жиздрой, превратив город в опорный пункт, по Пролетарской улице довольно часто проходили немецкие танки, в том числе и тяжёлые. Но в это время уже стояла зима, на редкость морозная и снежная. Обочины дорог превратились в огромные сугробы в рост человека. Видимо, наш камень удачно прятался в одном из таких сугробов.

Шли жестокие бои. Немцы несли большие потери. Им пришлось организовать на территории города три кладбища. Центральное, на котором хоронили, как правило, только награждённых орденом «Железный крест», было сделано на главной площади, примыкающей к Собору Александра Невского со стороны реки. Сей­час на этом месте находится сквер имени космонавта А.С.Елисеева, а до войны дорога огибала Собор и эту площадь, на которой по праздникам проходили митинги. Там был памятник Владимиру Ильичу Ленину и небольшая трибуна. Немцы, конечно, скульптуру В.И.Ленина уничтожили, а на оставшийся постамент поместили железный крест, создав тем самым памятник похороненным на кладбище (отмечен буквой «А»). Вначале кладбище было небольшим, занимало только правую часть площади, памятник «А» был единственный, и аллея к нему была центральной. Но наши войска не давали немцам покоя, они громили их на Жиздринском направлении, кладбище быстро заполнялось. Когда правая его часть оказалась занятой, немцы в 1942 году начали строить ещё центральный памятник «Б», который представлял собой кирпичную панель с вмонтированным в неё большим деревянным католическим крестом, покрашенным в чёрный цвет, и третий памятник «В», аналогичный первому (А). Это хорошо видно на следующем снимке, взятым из частного немецкого архива (пьедестал этого третьего строящегося памятника обведен светлым кружком).

Во время весенней распутицы немцы усиленно ремонтировали дороги: покрывали их битым кирпичом от взорванного остова Казанской церкви, расширяли, очищали обочины, а на одной из них, рядом с этим взорванным остовом, как раз и лежал наш камень. Очевидно, тогда они решили использовать его, как строительный материал для своего памятника. Валентин видел, как немцы устанавливали его и обкладывали со всех сторон кирпичом, замуровав его полностью в этом постаменте.

Тогда они даже не могли представить, какое большое дело для сохранения ценнейшей российской реликвии сделали вопреки своим варварским устремлениям. С началом 1943 года натиск наших войск усилился. Город начал периодически обстреливаться из дальнобойных орудий; помимо ночных налётов авиации начались ещё и дневные. Однако нашему камню было уютно в своём кирпичном плену: ни осколки бомб, ни разрывы снарядов по соседству, ни пулемётные очереди ему были не страшны.

К середине 1943 года все три памятника были уже полностью готовы, а кладбище приобрело сравнительно законченный вид. Эти памятники хорошо различимы на следующем снимке. В это время город был ещё цел. Видны добротные, старинные купеческие особняки, на месте которых сейчас стоит Дом культуры и музей; видно также начало довоенной Никитинской улицы.

И, наконец, 16^-го августа 1943 года пришло освобождение. Но до этого момента город перенёс страшную трагедию. Немцы объявили: за три дня: 3, 4 и 5 августа все должны были покинуть город и пешком, под небольшой охраной

вооружённых солдат, двигаться в сторону Брянска, а с 6^-гочисла началось планомерное уничтожение города. Больше недели по ночам было видно зловещее зарево пожаров. Всё, что могло гореть, сжигалось, что можно было взорвать, взрывалось, а развалины ещё и минировалось. Одинокие немощные старики, тяжело больные, которые не могли двигаться, бесследно исчезли. Никто не знает их судьбы, никто не видел их могил. От Жиздры остались только сплошные руины. Но для нашего камня его кирпичный каземат служил хорошей защитой. Взрывая в городе всё подряд, немцы не могли, конечно, разрушить памятники собственного кладбища. После возвращения в город в начале сентября 1943 года Валентин увидел разгромленное немецкое кладбище. И бойцы нашей армии, и вернувшиеся горожане, – никто не хотел оставлять память о варварских деяниях немцев. Деревянные кресты были выдернуты из земли и валялись в беспорядке по всему кладбищу. Железных крестов на памятниках не было, но постаменты уцелели. Это оказалось ещё одним чудесным обстоятельством, спасшим наш памятный камень.

Жиздра начала строиться. Первые кирпичные постройки возводились только из старого кирпича, добытого из руин. Разбирались кирпичные фундаменты сгоревших домов, хозяева которых отсутствовали, уцелевшие печи, остатки кирпичных стен, сохранившиеся старинные купеческие подвалы. В городской стройконторе существовала специальная бригада по добыче кирпича из развалин. Почти до самой нашей Победы стройконтора города работала на старом кирпиче. Очевидно, в это время при разборке постаментов немецкого кладбища и был обнаружен наш камень, целый и невредимый. Строительные рабочие, видимо, не догадались о ценности этой находки. Тогда было не до памятников. Люди возвращались, кто из эвакуации, кто из немецкой неволи, кто из госпиталей после ранений, кто из партизанских отрядов, а жить было негде. Кругом сплошные руины; ютились в землянках, погребах, подвалах. Камень так и остался лежать на месте своего «явления народу». Но дальнейшая судьба нашего камня уже в значительной степени известна краеведам Жиздры.

Вернувшаяся в октябре 1944 года в родной город Антонина Матвеевна Щупачко (Иванова) видела тогда этот камень на участке немецкого кладбища, немного левее (если смотреть со стороны реки) разрушенной колокольни Собора как раз там, где находился позже всех построенный немецкий памятник. В 1946 году его обнаружила Валентина Николаевна Михалёва, работник районной библиотеки, которая с большим уважением отнеслась к ценному экспонату. В своей книге она этому камню посвятила целый параграф. Вот её слова: «В первый послевоенный год, проходя возле руин Жиздринского собора, я обратила внимание на большой, правильной формы из чёрного мрамора камень с выбитой надписью. Некоторые буквы были сбиты, стёрты, но прочесть и понять их было можно. Жители города Жиздры выражали свою благодарность императору Александру III за помощь погорельцам. Этот камень-куб лежал отдельно от нагромождения кирпичных глыб».

В то время города практически не было, найдя его вблизи развалин собора и не зная всей предыстории камня, В.Н. Михалёва в своей книге высказала предположение, что этот камень хранился в алтаре этого собора. В той обстановке это была единственно правдоподобная версия его спасения. Впоследствии эта версия перекочевала и в Интернет. На самом деле, памятного камня в соборе не было и не могло быть по очень простой причине: в советские времена в соборе не было алтаря, так как сам собор был превращен в Дом культуры с большим кинозалом, где помимо демонстрации кинофильмов проходили торжественные заседания в честь революционных праздников, партийные конференции и другие мероприятия. Никакой церковной утвари в соборе не оставалось. В его алтарной части была устроена сцена, и висел экран, за который Валентин и другие мальчишки иногда прятались после сеанса, чтобы посмотреть фильм ещё раз. За экраном стоял длинный стол для президиума и какая-то старая мебель. Во время оккупации Валентин работал в соборе учеником столяра в бригаде, которая возводила иконостас. Он залезал во все укромные его уголки. Никакого камня там не было. (См. статью «Из истории Собора Александра Невского в Жиздре», размещённую на сайте http://hram-pokrov.ru в разделе «История»).

Наиболее ценным свидетельством того времени является фотография Камня, сделанная братом Валерии в августе 1952 года. Снимок сохранился до настоящих дней. Камень лежал на земле. На его лице­вой стороне хорошо видны следы много­численных повреждений, но текст про­честь можно. Когда сажали деревья для сквера имени космонавта А.С.Елисеева, его перевезли во двор конторы ЖКХ, где он лежал, никого не трогал.

Но и тогда над ним нависла опасность быть уничтоженным: во время перестройки нашлись предприимчивые люди, которые хотели сделать на нём бизнес: распилить его на части, чтобы изготовить из них памятники для кладбища. И уже повезли в Людиново, в гранитную мастерскую. По слухам, либо милиция их перехватила, либо директор гранитной мастерской отка­зался портить историческую ценность, но камень вернули обратно и оставили во дворе музея. Ещё раз сложившиеся обстоя­тельства спасли наш камень.

Долгое время заведующая музеем Валентина Васильевна Лесюнина и другие инициативные товарищи добивались того, чтобы этот камень занял достойное место. И только благодаря серьёзной поддержке Вячеслава Васильевича Бран­дальского, ко­торый в то время был мэром города, и фи­нансовым средствам, вы­деленным из го­родского бюджета, наш памятный камень второй раз повезли в Людиново. Вернулся он оттуда уже в составе Памятного знака, который и был установлен у входа в музей.

Работая с собранным материалом, авторы обнаружили некоторые проти­воречия. В архивных документах говорится, что камень гранитный, а В.Н.Михалёва пишет, что он – мраморный. Но главное: текст на камне Памят­ного знака отличается своей орфографией и расположением строк от того, кото­рый мы видим на снимке 1952 года. Вот текст на нынешнем камне:

Государю Императору Александру III Прихожане Казанского храма города Жиздры в столетнюю годовщину этого храма и в благодарную память за щедрое денежное пожертвование Его Величества на возобновление храма после пожара бывшего в Жиздре в 1890 году

На снимке 1952 года текст почти такой же, но разбивка его на строки и начертание букв – другие, орфография дореволюционная, там хорошо просматриваются буквы ? (ять) и ъ (ер), под текстом – черта, а под чертой – еще одна строка: «Открытъ въ 1916 году». Неудивительно, что у авторов зародились сомнения в подлинности камня, являющегося основой нынешнего Памятного знака. Может старый, изрядно поврежденный текст срезали и на его месте нанесли новый? Или камень после всех его приключений был настолько повреждён, что решили сделать его дубликат? Эти вопросы не давали авторам покоя.

Чтобы добраться до истины, летом 2010 года они снова приехали в Жиздру и встретились у музея. Камень явно не мраморный, а гранитный, что соответствует словам академика Р.Р.Марфельда. Но почему другой текст? Какая-то неведомая сила подтолкнула Валерию обойти вокруг памятника и…. О, чудо! На обратной стороне камня высечен точно такой же текст, как на фото 1952 года! Значит камень подлинный! Для авторов это было открытие, хотя в Жиздре, возможно многие знали об этом. Всё это потому, что авторы работали вдалеке от их родных мест… Мы были приятно удивлены находчивостью работников гранитной мастерской и других товарищей, которые нашли такое мудрое решение: поменять лицевую и обратную сторону камня, снабдить его новым, современным текстом, не уничтожив при этом историческую надпись. Вот как выглядит текст, высеченный на обратной стороне Камня:

Именно этот Камень был пьедесталом памятнику императору Александру III. Вероятно, он впитал в себя искренние чувства благодарности многих предков жиздринцев, что вместе с усилиями энтузиастов города помогло этой ценнейшей реликвии уцелеть благодаря чудесному сочетанию редчайших обстоятельств.

Это ещё один шаг по пути восстановления исторического наследия города.

В.А.Анцышкин (Москва),

В.М.Шадрова (Санкт-Петербург)